(Фернандо Пессоа, перевод Евгения Витковского)

Жизнь моя, ты откуда идешь и куда?
Отчего мне мой путь столь неясен и таен?
И без цели, без дела проходят года
Почему я желаньям своим не хозяин?

Я размеренно двигаюсь - вверх или вниз,
И свое назначенье исполнить способен,
Но сознанье моё - неумелый эскиз:
Я подвластен ему, но ему не подобен.

Ничего не поняв ни внутри, ни вовне,
Не пытаюсь достичь понимания даже.
И не боль и не радость сопутствуют мне.
Я меняюсь душой, но изнанка все та же.

Кто же есть я, о Господи, в этакой мгле?
Что постигну, мечась в утомительной смуте?
Для чего я куда-то иду по земле,
Оставаясь недвижимым в собственной сути?

Путь мой пуст и бесплоден, так нужен ли он,
Если смысл от деяний моих отодвинут?
Для чего мне сознанье, которое - сон?
Для чего я в реальность жестокую кинут?

Да пребуду сознаньем и слеп я, и нем.
О, иллюзии, стану под вашей защитой
Пребывать в тишине, наслаждаться ничем
И дремать бестревожно, как берег забытый.

Пред чертой меж будущим и прошлым,
Где предстанет всяк по одному,
Всё святое может статься пошлым
Всё простое - сложным, непонятно почему.

Годами радости и горя
Мы идеалам возводили пьедестал
Но то ли не хватило воли,
Иль время потеряли в споре,
Года поспели, ты устал и я устал
Не потому ль мы всем довольны
В душах безделье так пуста.

Не сбежать из замкнутого круга,
В одиночку бед не превозмочь.
Обвиняя в слабости друг друга
Не пытались мы друг другу чем-нибудь помочь
Бесплодны начинаний муки
И недоверье между нами как стена
Твоё лицо свело от скуки
И не поёт моя струна
И лишь в объятьях ностальгического сна
Нам новых слов послушны звуки
И новых песен музыка слышна.

Много лет понадобиться может
Чтоб понять, что жизнь всего одна.
И для тех, кто в небе крылья сложит,
Вмиг смертельной станет поднебесья глубина.
Узнает каждый, что он стоит,
Что в мире вечно, что развеет время в прах,
Что сложное, а что простое,
Что пошлое, а что святое,
Но только тот докажет, что не на словах
Своей мечты был сам достоин -
Кто крыльев знал тугой размах.

(Фернандо Пессоа, перевод Евгения Витковского)

То ли в яви, то ли в сонной тайне
То ли там, где слиты явь и сон
Расположен остров южный, дальний,
Тот, что радостью заворожен.
Только там, приятель, только там
Место есть и счастью и мечтам.
Только там, приятель, только там
Место есть и счастью и мечтам.

Может быть, кокосовые рощи
В никому неведомом краю
Сделали бы жизнь милей и проще
Для поверивших в мечту свою.
Счастливо - быть может, о, быть может
Был бы век наш в тех пределах прожит.
Счастливо - быть может, о, быть может
Был бы век наш в тех пределах прожит.

Но как много тягостных вопросов!
Так что грезить - стоит ли труда?
Лунный свет среди листвы кокосов
От луны доносит холода.
Ах, и там печаль стара, стара:
Много зла, и нет почти добра.
Ах, и там печаль стара, стара:
Много зла, и нет почти добра.

Нет, не островком на дальнем юге,
И не рощей, виденной во сне,
Исцелит душа свои недуги:
Все лекарства - в ней самой, на дне.
Только там, в душе, о, только там
Место есть и счастью и мечтам.
Только там, приятель, о, только там
Место есть и счастью и мечтам.

Разбежались трещинки по стеклу, словно скользкие дорожки.
Как же я соскучился по теплу, мне б того тепла немножко.
Мне б чуть-чуть тепла, но зима легла - несговорчива и бела.
Я на краешке стола у замерзшего стекла.

Снова холод в сердце меня кольнул - не забудусь, не засну.
Слово как струну к свету протяну, позову свою весну.
На мои дела будто тень легла без надежды и без тепла.
Я на краешке стола у замерзшего стекла.

Днем живу как все, ночью утра жду, но свет добро на зло променял.
Раньше я все знал про свою беду, а теперь она - про меня.
Мне б чуть-чуть тепла, но зима легла - несговорчива и бела.
Я на краешке стола у замерзшего стекла.

Ледяной узор - как застывший взгляд. Оглянись любовь, оглянись.
Лепестки мои по стеклу скользят, уходящее солнце - вернись.
Дай чуть-чуть тепла, чтобы ночь была мне не так холодна и зла.
Я на краешке стола у замерзшего стекла.

Разбежались трещинки по стеклу, словно скользкие дорожки.
Как же я соскучился по теплу, мне б того тепла немножко.
Мне б чуть-чуть тепла, чтобы жизнь была все ж не так холодна и зла.
Я на краешке стою, замерзаю и пою.

(Анри де Ренье, перевод Ильи Эренбурга)

Я не хочу, чтоб кто-нибудь приник к моей печали
Уйди, сегодня мне не надо никого
И ни шагов, которые б знакомо прозвучали
Ни взгляда, дорогого взгляда твоего.

Оставь меня, и дверь мою плотней прикрой сегодня
И ветру свежему не открывай окна
Сегодня как-то всё грустней и безысходней
Душе, которая уныла и темна.

Моя печаль ко мне издалека приникнуть хочет,
Её не знаю я, но к каждому из нас,
Кто весело поёт, кто плачет иль хохочет,
Она приходит тихо, в свой урочный час.

Когда встаёт в душе так много жалоб и сомнений,
И кто-то плачет, а она издалека
Твердит унылым голосом, что жизни цвет весенний,
Даёт плоды в которых пепел и тоска.

(Фернандо Пессоа, перевод Анатолия Гелескула (в сб. «Лирика» указано - перевод Александры Косс))

Между сном и тем, что снится,
Между мной и чем я жив
По реке идет граница
В нескончаемый разлив.

И рекой неодолимой
Я спешу издалека,
Вечно вдаль и вечно мимо,
Так же вечно, как река.


И лишь в чужой мне яви дня
Забывши обо мне давно
Есть все места, где нет меня,
Есть всё, чего мне не дано.
Мне нет ни сути, ни пути,
Ни знания, ни бытия,
Мне только снится жизнь моя,

Под чужим недолгим кровом
Я лишь место, где живу:
Лишь засну - сменилось новым,
Просыпаюсь на плаву.

И того, в ком я страдаю,
С кем порвать я не могу,
Снова спящим покидаю
На пустынном берегу.

Мир велик, река большая,
Путь свободен день и ночь.
Но что-то мне понять мешает,
Что могло бы мне помочь.

Звёзды над рекою гаснут,
Тает сон моей судьбы.
Я не знаю, был ли счастлив,
Да и я ли это был.

И лишь в чужой мне яви дня
Забывши обо мне давно
Есть все места, где нет меня,
Есть всё, чего мне не дано.
Мне нет ни сути, ни пути,
Ни знания, ни бытия,
Мне только снится жизнь моя,
Мне только снится жизнь моя.

(Фернандо Пессоа, перевод Сергея Александровского)

Сегодня, в ясной тишине заката,
Когда неспешно подступает мрак,
Хочу понять, каким я был когда-то,
И кем я стал, и почему, и как.

Но прошлое пронизывая взглядом
Я вижу, что всечасно походил
На всё и вся, что обреталось рядом
Собою быть недоставало сил.

И чуждый очертаниям доныне
Разнообразен там же, где безлик.
Влачусь по жизни будто по пустыне,
Свой собственный изменчивый двойник.

Минувшее! Забытая страница
С изображеньем незнакомого лица!
Осколок истины во мне таится,
Стремленье без начала и конца.

А может я... Всё быть на свете может...
Из обликов нездешних соткан весь.
И суть мою душа пространства множит
Я есть лишь потому, что явлен здесь.

Полёту мысли не положено предела
А может просто... О, быть может я -
Продлённый миг, который жаждал тела,
Дабы вкусить земного бытия...

Куда влечет меня слепое счастье
Среди друзей, знакомых и подруг?
Я как то облако, что ветер рвет на части,
Не дав ему дождем пролиться вдруг.

И выбирать, какая доля слаще,
Мне недосуг ни сердцем, ни умом.
Смеясь в душе над участью своей пропащей,
Я только жду, когда же грянет гром.

Пусть стороной летят сухие ветры,
Я пред землей, как в неоплаченном долгу.
Мне только нужно, чтоб совпали все приметы,
Жить в небесах я больше не могу.

Мне надоело ожиданье злое,
Пусть вдарит гром в натянутую тишь.
Средь бела дня, в разгар полуденного зноя,
Я буду бить в железо гулких крыш.

И нить за нитью, ткань дождя сплетая,
В раскатах гроз рожденная вода
Напоит землю, а сама растает
И не оставит в небе ни следа.

Куда влечет меня слепое счастье
Среди друзей, знакомых и подруг?
Я как то облако, что ветер рвет на части,
Не дав дождем ему пролиться вдруг.

Я вспоминаю временами,
Всех тех, кто сделал мир сильней,
Кто честной песни вынес знамя,
На горизонты наших дней.

Никто ту песню не обидел,
Как не теснил ей душу зря,
Просторна ей её обитель,
Людской любви моя земля.

Одни слова в мечту играют,
Другие живы той мечтой.
Одни надеждой умирают,
Другие снова рвутся в бой.

На горло петлю натяните,
Как песне ни туга петля.
Просторна ей её обитель,
Людской любви моя земля.

Пусть нет уж с нами тех скитальцев,
Чья жизнь иным не по нутру.
Пусть не коснутся больше пальцы,
Неукрощённых смертью струн.

На время песня не в обиде,
Назло земным календарям.
Просторна вечная обитель,
Как ветру вольные поля,
Людских надежд, людских событий,
Людской любви моя земля.

Тому, кто жил, как пел - без фальши -
Среди огней, среди теней,
Тому, кто видел много дальше
Чем горизонты наших дней,

Тому, кто в скорби и обиде
В нас песней веру в жизнь вселял,
Просторна будь её обитель,
Как ветру вольные поля,
Людских надежд, людских событий,
Людской любви моя земля.

Тому, кто в скорби и обиде
В нас песней веру в жизнь вселял,
Просторна будь её обитель,
Людской любви моя земля.

Утешь меня, судьба моя утешь,
Усталой воли не погас еще мятеж.
Напомни мне движением случайным
Те времена, когда мой взор был смел и свеж.
Меж разумом и сердцем новый встал рубеж.
Сомнения увенчаны отчаяньем.

Когда сбывались предсказаний беды
Я клял тебя немилосердный рок,
Когда любовь слезами я изведал
Я понял счастью мал на свете срок,
И вдохновенье в горести не впрок,
Так тяжелы знамёна без победы.

Но как травой мне по ветру стелиться,
Когда я всё же цел и невредим?
Неужто нам душою не добиться
Того, что все мы разумом хотим?
И в мире, что со мной неразделим
Я должен на две веры разделиться...

И жизнь бежит светящейся рекой
Меж берегов невидимой беды,
И звёзды чертят на небе следы
Всесильной и всезнающей рукой,
И зыбкий свет моей мерцающей звезды
Мне не сулит ни счастья, ни покоя...